Глухарь - Житель глухого леса

Охота - Добыча охотника

Он - символ бескрайнего леса. По крайней мере - для охот­ников. Если других охотничьих птиц может наблюдать и обы­ватель, то эту увидеть ему не дано. Разве что напугает шумом крыльев, мелькнув между деревьев на взлете.

Ни одна охотничья птица так тесно не связана с самыми глухими лесами, как глухарь. Правда, название свое он полу­чил по другой причине: «глохнет» во время исполнения любов­ной песни.

Глухарь - мечта охотника. И надо честно признать, не каж­дый из нас любовался глухарем в его лесу. Для этого нужно много времени и терпения, да и тогда посмотришь на него не­долго, издали, когда он будет собирать среди кочек клюкву на верховом болоте или трепыхаться в пыли на порхалище, или кормиться тронутыми морозцем листьями осины. Редко кому посчастливится застать его за такими обыденными делами.

Зато у охотника есть шанс рассмотреть его в полной красе на току, когда он самозабвенно подзывает к себе самок и де-

монстрирует им собственные достоинства. Вместе с копалухами замирает тогда и человек, если встающее солнце осветит красавца. Тогда удается рассмотреть и мощный клюв светло- рогового цвета, и ярко-кровяные брови, и веером распахнутый огромный черный хвост с малозаметным белым крапом.

В последнее время, когда численность глухаря в обжитых человеком районах сильно сократилась, многие охотники идут в лес без ружья - просто послушать и полюбоваться древней пти­цей. Не просто это сделать. Глухарь старается вовсе не для по­сторонних. И в этом как будто проявляется его величие и древ­ность. Таящийся весь год вальдшнеп, ничего не опасаясь, летает в сумерках и ищет самку. Тетерев, обезопасив себя выбором ме­ста на просторе, бормочет свои песни на виду у всего мира.

Не то глухарь - он токует в лесу, где за каждым деревом может скрываться враг, поэтому птица всегда настороже. Что­бы послушать и увидеть ее, надо подкрадываться сотню и боль­ше метров. Не удалось бы это, но и глухарь хоть на несколько секунд забывает обо всем на свете - ничего не слышит.

Странную его песню пытаются передать, пересказать, но все равно в первый раз ее не замечаешь, не узнаешь - так гармонич­но сливается она с редкими звуками весеннего соснового бора. Вот как описывает песню глухаря орнитолог В. Вадковский:

«Тэк-тэк, тэк-тэк», - быстро, словно два отдаленных дуп­лета, слышны отчетливые звонкие щелчки, которые птица из­дает гортанью, с открытым клювом. Вторая часть первого ко­лена переходит в быструю дробь. В конце дроби слышится своеобразный звук. Специалисты-орнитологи называют его «главным ударом»... Затем следует тихое «буль-буль». И сразу же за ним, как говорят охотники, следует традиционное «точенье». Оно напоминает отдаленное стрекотание сороки».

Вот под это заключительное колено, которое передают как «чи-чу-вшя, чи-чу-вшя», охотник и делает несколько шагов в направлении птицы, а затем замирает до следующей песни, не шевелясь и при «тэканьи», и при дроби. Увидеть глухаря в су­мерках на сосне не так просто. Опытный охотник на глухарей Владимир Бычков говорил, что он не раз принимал сосновую лапу за птицу, и только выдержка помогала не сделать поспеш­ный выстрел впустую. Лучше в таких случаях слушать песню и ждать, когда станет светлее.

Поражает лес, в котором живет глухарь. Обычно задумываешься об этом, когда сто­ишь на подслухе. Так охотники называют выход вечером на ток, чтобы определить, куда слетятся на ночь и где поутру будут токовать петухи. Кажется, с человеческой точки зрения, не прокормиться здесь боль­шой птице. Однообразно стоят ровные со­сны, мох, багульник, почти нет мелких пев­чих птиц, только осенью созреет клюква да голубика. Но находишь светло-желтые рых­лые «колбаски» глухариного помета, состо­ящие из одной полупереваренной сосновой хвои, и понимаешь, что все имеет ценность в природе - даже сосновые иголки могут служить полноценным кормом, на ко­тором долго может жить птица весом до 6 кг.

Следы мощных лап глухаря можно увидеть в конце февра­ля - марте, когда он начинает «чертить». В это время он «гото­вится» к скорому току - бродит по снегу, оставляя характер­ные черты концами распахнутых крыльев. По таким признакам охотники находят глухариные тока.

Запомнилось, как мы, проверяя вечером ток, надеясь уви­деть прилетевшую птицу, долго шли бором по не очень креп­кому насту. Идти было легко, но нет-нет да и провалишься чуть не по колено. Если бы каждый раз - не дошли бы. Наконец наткнулись на разбросанный по кругу глухариный помет - такой петухи оставляют на току, где они постоянно в движении. А вскоре путь нам пересек глухариный след. Петух не очень давно оставил на подтаявшем снегу отчетливые, почти треу­гольные отпечатки, а в одном месте его нога провалилась - осталась ромбовидная глубокая ямка. И ему нелегко разгули­вать по весеннему лесу.

Охотнику, которому повезет, у которого по нынешнем временам найдутся средства, может и должен добыть глухаря на току, чтобы ощутить незабываемое охотничье счастье!.. Но мне кажется, ему следует знать истину, что счастливые миги не повторяются. Вряд ли в наш век надо пытаться повторять та­кую охоту раз за разом. Не слишком много древних птиц оста­лось на земле, а счастливыми хотят быть многие.

«Охота на глухаря - одна из старинных русских охот, а стрельба на весеннем току признана лучшей охотой в мире», - написано в не очень старой охотничьей книге.

Можно согласиться. Восторг от удачного выхода на глу­хариный ток описал И. Соколов-Микитов: «Нужно сознаться: над этим первым убитым мною на току глухарем я плясал и пел, как настоящий индеец».