Ловля звуков

Охота - В помощь новичку

Нет, речь пойдет не о записи и коллекционировании голо­сов птиц и зверей. Как раз эти звуки настолько естественно впи­сываются в тишину леса или его мягкий звуковой фон, создава­емый ветром и ветвями, что даже незнакомый голос живого существа воспринимается естественно, и человека только начи­нает разбирать любопытство, кому же он принадлежит. Прав­да, когда я, уже немало походив поодаль от населенных пунк­тов, впервые услышал глухой и мощный голос большой выпи, то сначала мне показалось, будто это начинает работать комп­рессор доильной установки на далекой ферме. Но очень скоро я не только понял, что это заявляет о себе живой обитатель наших краев, но и догадался, кто именно.

Охотник, после того как дошлет патрон в ствол, автомати­чески напрягает все органы чувств. Иной раз он, сам того не ожи­дая, останавливается и улавливает запах зверя, хотя хорошим обонянием человек не может похвастаться. Больше он полагается на зрение и, конечно же, по привычке, оставшейся от далеких пред­ков, постоянно «держит ушки на макушке»: только так он может узнать, что творится за его спиной или в стороне за кустами.

Очень часто настороженный слух и очень опытного охот­ника улавливает незнакомый звук и долго теряется в догадках, что бы это могло быть. Часто он ошибается и хорошо, если вско­ре обнаруживает свой промах. Случается, что он и до конца жизни не может объяснить происхождение таинственного зву­ка. Тут можно сослаться на Тургенева, рассказавшего о ночлеге на лугу вместе с крестьянскими мальчиками.

«Вдруг где-то в отдалении раздался протяжный, звенящий, почти стенящий звук, один из тех непонятных звуков, которые возникают иногда среди глубокой тишины, поднимаются, сто­ят в воздухе и медленно разносятся наконец, как бы замирая».

Давно у какой-то немецкой писательницы прочел, как мы­шонком зашуршала в сухой опавшей листве первая капля дож­дя. Понравилось удачное сравнение. Вспомнилось, как и сам не раз настораживался появившемуся и усиливающемуся шелесту, пока с радостью всякого открывателя тайн не догадывался, что с высоких и совсем не дождевых облаков начинает идти недо­лгий крупный дождь. В этом случае все разрешается быстро, но так бывает далеко не всегда.

Охотник, даже идя по скрипучему снегу, прислушивается, хотя в такой ситуации практически он может услышать только выстрел себе подобного.

Впрочем, это тоже весьма ценная информация. Что и гово­рить, как насторожен, как осторожно поворачивает голову то в одну, то в другую сторону охотник, когда он стоит на номере и ждет выхода зверя. Точно так же он поступает, даже когда тро­пит русака: приостанавливается, хотя это и не рекомендуется делать, и прислушивается - не шелестит ли где снег, взрываемый зайцем, поднимающимся с лежки.

Ну, и не буду повторять в который раз, как напрягает он слух, пытаясь уловить песню токующего глухаря. Успех этой охоты в значительной степени зависит от хорошего слуха. На той же тяге - одной из самых простых, спокойных охот, где казалось бы особенно нечего прислушиваться, чаще всего сна­чала услышишь хорканье вальдшнепа, а потом увидишь его самого. Поэтому и на тяге охотник ловит каждый шорох.

Очень часто настораживает скрип дерева, трущегося о дру­гое от почти незаметного внизу ветра. Этот скрип бывает на­столько разным, что его можно принять и за голос того же валь­дшнепа, и за свист певчей птицы, а то и за глухое рычание зверя. Не всегда ветер становится причиной звучания дерева. Извест­но, что медведю нравится извлекать расщепленным деревом громкие и относительно мелодичные звуки, которые могут привести в недоумение даже такого опытного охотника, каким был Александр Черкасов. Он приводит рассказ старого таеж­ника, объяснившего ему одну из тайн леса.

«Есть в тайге такие лесины, которые либо громом разби­ло, либо бурей поломало, вот на них и останутся на стволе рас­колотые дранощепины; зверь-то их отведет лапой да и отпус­тит с маху, ну оне, значит, и дребезжат на весь лес. Иногда утром по зоре так шибко далеко доносит. Другой раз услышишь врас­плох, сердце захватит, инда мурашки забегают...»

Нет слов, что человек, хорошо знающий голоса зверей и птиц, сможет быстро разобраться и не станет дергаться на­прасно: не будет срывать с плеча ружье, не изменит направле­ния. А как важно, к примеру, вовремя услышать среди мно­жества криков куликов, уток, чибисов, журавлей над весен­ними разливами далекое и очень «экономное переговаривание» гусиной вереницы и успеть затаиться в скрадке возле профилей.

Звуки из совершенно разных источников нередко удиви­тельно похожи. Тот же скрип дерева, а точнее, похрустывание надломленного или склоненного к другому иногда похоже на неспешное постукивание дятла. Слабое кряхтение лягушки, видимо пробующей голос, отдаленно напоминает хорканье вальдшнепа. Казалось бы, различать их почти не обязательно, но все же каждый насторожится и попробует разгадать такую маленькую лесную тайну.

Очень редко это может пригодиться на практике. Приме­ром может послужить схожесть голосов изюбра и амурского тигра, когда последний пытается подражать ревущему оленю, чтобы добыть его. Великий путешественник и охотник Прже­вальский только передал рассказы охотников с озера Лобнор о такой повадке полосатого хищника, не уверенный в их дос­товерности. Другой великий путешественник Арсеньев, под­твердил это предположение. Он сам слышал рев обоих живот­ных и не смог бы отличить, если бы не помощь таежного следопыта Дерсу Узала.

В качестве курьезной иллюстрации помещенной в эпиграф пословицы приведу случай, когда в самом заурядном лесу сред­ней полосы услышал совсем недалеко такое странное уханье, что дрожь пробежала по телу. Если бы не ружье с собой, навер­ное, не узнал бы, кто это. А так все-таки прошел в ту сторону и с облегчением увидел, как грибник или сборщик лекарствен­ных трав выхлопывал о дерево холщовый мешочек. Звонок же он был в лесу, не хуже сковороды.

Увы, человек сорит вокруг себя не только бутылками, плен­ками, банками, но и самыми разными звуками.

Постоянная «ловля» звуков, их анализ и «складирование» в памяти - и внутренняя потребность охотника-следопыта, и необходимое условие для обретения опыта. Можно только по­советовать каждому, кто выходит с ружьем за околицу, повни­мательнее слушать, «ловить» звуки и пожелать успехов в та­кой ловле. А то задумаешься иногда и расстроишься: ведь никогда не доведется услышать рев льва в африканской саван­не или хрипения моржей на лежке.