Меха и кожи

Охота - Статьи про охоту

Читаешь у Дриянского про жизнь псовых охотников в отъезжем поле и поеживаешься: дождь, сырость заморозки - и так целый месяц. Потом замечаешь, что «маленький человек ле­жал в заячьем полукафтане», другой выходил из палатки в «бе­личьем халате», «два человека в нагольных полушубках», «оса­нистый мужчина в телячьем яргаке», и начинаешь понимать - в меховой и кожаной одежде не страшна осенняя погода.

А в то время шкурки зверей, даже недолговечные, но теп­лые заячьи, ценились высоко. Это уж мы мерзли в ватных паль­то, а герой Пушкина имел про запас заячий тулупчик.

Меховая одежда была и остается лучшей защитой от хо­лода для северных народов.

Исторически сложилось, что самым ценным мехом был соболиный. По крайней мере в Евразии. Разве что бобровый мех Северной Америки да мех калана мог конкурировать, да и то по денежному обороту с собольими мехами.

Все самые ценные меха с глубокой древности служили «ва­лютой» почти наравне с золотом. Если в открытой европейца­ми Америке искали золото и серебро, то русским землепроход­цам в Сибири искать драгоценности не приходилось - они получали их везде, потому что на всей бескрайней территории как аборигены, так и пришельцы добывали пушнину.

Товарные отношения уже тогда внесли свои коррективы в определение ценности той или иной пушнины. Соболий мех прежде всего славился красотой, хотя он прочный и достаточ­но теплый. Народы же Севера мало внимания обращали на него. Гораздо более практичным и лучше защищающим от хо­лода они считали мех оленя, волка, собаки. К тому же, даже местные «князьки» не могли позволить себе непомерные тру­дозатраты подданных, когда на одну шубу требовалось не­сколько десятков зверьков. Такое по плечу было только круп­ным правителям, в подчинении которых находились тысячи охотников.

Дороговизна соболя порой поражает воображение. Изве­стный первопроходец в дальние земли купец Афанасий Ники­тин, ограбленный в трудном пути, сумел сохранить почти не­заметную соболью шкурку - на ее он выменял арабского скакуна. В 1947 году на известном пушном аукционе в Ленинг­раде за шкурку соболя отдельных партий давали 550 долла­ров - он же был тогда намного весомее нынешнего. Кстати, не­намного отставала и рысь, за которую позднее предлагали до 400 долларов. Правда, рысь намного крупнее соболя.

Соболь стал главенствовать среди трофеев славянских охотников позднее. До завоевания Сибири его заменяла куни­ца - обитательница европейских лесов. Даже денежная едини­ца Древней Руси ведет свое начало от куны - куньей шкурки. С учетом близкого родства этих зверьков и шкурки у них близки по достоинствам. Еще в тридцатые годы XX века охотник ев­ропейской части страны мог преследовать куницу и трое су­ток, ночуя в лесу, потому что за шкурку он получал столько денег, что мог купить годовалую телку.

Так же ценилась и выдра, мех которой, менее красивый, чем соболий, признан за эталон носкости. Такой же и морс­кой выдры - калана. Говорят, воротник из каланьей шкуры имел приличный вид и через 150 лет. Чтобы нагляднее пред­ставить прочность такого меха, сравним его с заячьим: нос­кость последнего составляет всего 5% от эталонного - в двад­цать раз меньше.

Зато заячий мех, особенно беляка, самый теплый и легкий, что определяется его белым цветом, густым тонким пухом и структурой волоса. Можно только представить, как хорошо выспишься под легких одеялом из заячьих шкурок в любом се­верном жилище, не отличающимся теплотой. Из заячьих шку­рок шили меховые носки, рукавицы, спальные мешки.

Пух легко вылезает, но он ценен сам по себе - из него дела­ют лучшие сорта фетра. И бобровый пух шел на изготовление знаменитых касторовых шляп, названных так по видовому ла­тинскому названию бобра. Но из прочного меха бобра шили и шубы, не говоря уж про воротники. «Морозной пылью сереб­рится его бобровый воротник», - писал Пушкин. Из старого седого бобра был этот воротник, запомнившийся поэту.

Хорошо хранит тепло и мех песца, к тому же он значитель­но прочнее, раз в десять-двенадцать, правда при носке он скоро сваливается и желтеет. Чтобы продлить срок службы песцового воротника его надо расчесывать и чистить с отбеливающими средствами.

Шкуры некоторых зверей ценились недорого, но никогда не пропадали. Например, барсучий мех грубоват - из шкуры зверя шили чехлы для винтовок. Непрочны, слабо греют и нич­тожны по размеру шкурки бурундука, но и из них шили легкие халаты веселой - полосатой - расцветки.

Красив длинноволосый разноцветный мех росомахи. Из него шьют оригинальные женские манто, которые дорого стоят из-за своей редкости. На севере мех этого зверя расходовали эко­номно - им оторачивали капюшон малицы, потому что это един­ственный из мехов на котором не оседает изморозь от дыхания.

Тяжелые и пышные медвежьи шкуры шли на ковры и до­рожные шубы. Преимущественно из них делали полость, кото­рой укрывался седок на санях. Относительно недавно поэт Блок, как пассажир извозчика, умел «легко заправить межвежью по­лость на лету». Годилась для полости и очень теплая волчья шкура. Позднее из волчьего меха шили куртки и унты первым летчикам, которым в кабине скоростного самолета было на­много холоднее, чем на санках, запряженных рысаком.

Всегда неравнодушны были женщины к красному меху лисицы, хотя порой цена на него колебалась в зависимости от моды. За два десятилетия до наступления XXI века за невыде­ланную лисью шкурку на черном рынке давали «месячную зар­плату» хорошего работника из «среднего класса».

Без меховой одежды до сих пор невозможна жизнь север­ных народов и всех, кто поселяется в тех краях. Правда, глав­ный мех там - северного полуодомашненного оленя.

Говоря о шкурах животных, нельзя не упомянуть, что кожа без меха не менее ценный материал. Практически вся нормальная обувь до сих пор изготовляется из нее. Конечно, практически вся применяемая в промышленности кожа полу­чена от домашних животных. А раньше, скажем, лучшую зам­шу выделывали из лосиных кож. Кстати, знаменитые лосины, в которых щеголяли гусары, потому и имеют такое название, что изготовлялись из лосиной кожи, снятой с задних ног жи­вотного.

Шкуры отдельных зверей ценятся сами по себе, просто как трофей - память о нелегкой охоте и добыче уникального зверя. Уникальность его оценивается в первую очередь по размеру шкуры.

Искусственно вызванный спад спроса на многие натураль­ные материалы, в том числе на меха, вынуждает технологов предлагать все новые и новые синтетические. А они далеко не безопасны как для человека в отдельности, так и для человече­ства в целом. Стоит привести слова академика О. Габузова.

«Большинство этих веществ, изобретенных человеком, чужды биосфере, в которой эволюция за миллиарды лет не «изобрела» живых существ, способных перерабатывать эти соединения и возвращать их в круговорот в биосфере... Совре­менную экологическую ситуацию на планете характеризуют как кризис организмов (редуцентов), способных перерабаты­вать загрязнения и включать их в круговорот веществ в био­сфере. Синтетические меха и кожи как раз и относятся к веще­ствам, не имеющим редуцентов, в отличие от натуральных, которые разрушаются в результате жизнедеятельности разно­образных видов членистоногих, бактерий, грибов и др.».