Главная Охота Статьи про охоту Заячий промысел в пушном хозяйстве
Автор: McHunter
С развитем пушного промысла как хозяйственной отрасли возрастала и ценность зайцев как «поставщиков» красивой, теплой, довольно ноской и дешевой шкурки. Для охотников, издавна использовавших помимо тушки и шкурку зайца в основном для домашних нужд, появился сильный стимул для ее продажи. Гарантией выгодности сделки являлись относительная массовость этого зверя и возможность его добычи в больших количествах.
Основным объектом заячьего промысла на территории Российской империи являлся, конечно, беляк, как вид наиболее многочисленный и к тому же тесно связанный с укладом не столько русских промышляющих охотой крестьян, сколько многих населяющих огромную Сибирь коренных народов.
Практичность изобретенных ими и употреблявшихся с древнейших времен самоловов позволила этим дожить до наших времен в почти неизмененном виде. С прежним успехом используются они и современными охотниками северных регионов, особенно Сибири и Якутии. Так, до недавнего еще времени шкурки беляка, поступавшие в Заготконтору, добывались почти исключительно самоловами, устанавливаемыми в период полной спелости заячьего меха (в отличие от сроков ружейной и псовой охот). Наиболее древними самоловами можно считать петли и пасти, пружки и ловчие ямы. Позднее к ним добавились самострелы и, в последнюю очередь, капканы. В настоящее время некоторые виды самоловов запрещены законом, как, например, самострелы и ямы, опасные для людей. Общественное порицание своей негуманностью получает и капканный промысел животных. К слову, многие местные охотники недолюбливают капканы на зайца, утверждая, что у долго бьющихся в них зверьков ухудшается вкус мяса. А сама сложность их установки не всегда окупается.
Петельный лов как был, так и остался наиболее распространенным способом добычи зайца на Севере (с заменой прежнего конского волоса проволокой).
Петли устанавливают в период глубокоснежья на тропах и заячьих лазах. Характерное для Якутии приспособление - петля с очепом (балансирующей жердью), как одиночная, так и с направляющими ход зайца загородками. При срабатывании очепа вздернутый кверху заяц меньше бьется и достаточно защищен от повреждения мелкими хищниками. В северных областях европейской части России по такому же принципу устраиваются випы и перевесы, а то и пружки. При последнем способе попавший в петлю заяц вздергивается не тяжестью комля жерди, а ее гибкостью; толстый же конец не служит противовесом, а прочно втыкается в снег; сам же очеп перегибают через развилку.
Пасти могут устанавливаться в местах жировки зайцев. Обычной приманкой служит ивовая веточка, перекусывая которую, заяц освобождает гнет. Примерно так же работают и слопцы. Очень солидным сооружением смотрится загородь до полутора - двух километров длиною и более полуметра высотой (обычно перегораживающая доступ к изолированному лесному массиву, либо, устанавливаемая внутри него, - к лесной опушке). В такой изгороди устраивают множество проходов с пастями, направленными в разные стороны.
Капканы, пришедшие на смену заячьим самоловам от охотников-соболятников, далеко не сразу (и не повсюду) заслужили свою последующую популярность среди местного населения. Однако с постепенным развалом общинных способов охоты и угасанием кустарных промыслов изготовление и установка громоздких самоловов постепенно превратились в тормоз для развития самостоятельного дела отдельной артели и тем более охотника-одиночки. Современные капканы (обычно второго или третьего номера) устанавливают способами «в след» и «под след». Оба способа требуют тщательности подготовки самих капканов, их на- сторожки и маскировки. Под снегом скрывают и вертлюг, и цепочку.
Из активных способов промысловой охоты наиболее добычливым был и остался загон зайцев в расставленные сети, достигавшие иногда многих десятков метров длины. Беляков отлавливали и тропинками - небольшими сетками, устанавливавшимися на зимних кормовых тропах этого зайца. Однако в настоящее время сетевой отлов зайцев практикуют только живоотловом зверьков в охотхозяйственных целях.
Всплески численности зайцев, особенно беляка, в основных очагах их распространения, бывали настолько высокими, что и самый энергичный отлов не был способен затормозить рост массы расплодившихся животных, стремящийся к своему апогею. Зато во времена спада численности этого зверька промысел, оставаясь еще какое-то время интенсивным, превращался в один из факторов-ускорителей этого процесса. Когда добыча зайцев становилась слишком трудоемкой и невыгодной, промысловики переключались на другие виды пушных животных. В течение календарного года у охотничьих народов Зауралья существовал строгий регламент охоты на зайца - не только по срокам, но и по методам ее ведения. Так, период промысла классического якутского беляка и до последнего времени делится на осенний и зимний (собственно промысловый) этапы. Короткий осенний период в основном предназначен для удовлетворения потребностей населения. В это время применяют всевозможные активные способы охоты, главным образом коллективные - загоном, цепью (реже - травлю собакой, охоту верхом, стрельбу в узерку, тропление). Загонные охоты начинают со времени поспевания шкурки; проводимые в годы высокой численности зайца, они обычно очень добычливы (одна такая охота обеспечивала ее участнику до десяти зайцев). Шкурки после всех этих охот не сдавались, шли на местные нужды, тем более что бывали поврежденными.
В течение промыслового этапа переходили на способы, максимально сохранявшие целость шкурки, т.е. на самоловно-капканные, вполне оправдывавшиеся в периоды высокой плотности заячьего поголовья.
В годы низкой численности зайца и осенью, и зимой активные способы его добычи не применяли. В зимний сезон его кое-где добывали самоловами, сдавая шкурки в заготовительные организации. Поскольку способы охоты применялись сплошь пассивные, то добыча, попадавшая в самоловы, соответствовала наличной численности заячьего поголовья. Промыслового «давления» на популяцию в такие годы не происходило, тем более - перепромысла. По расчетам, в годы заячьего обилия в среднем добывали около 30% поголовья, в неурожайные же годы промысел изымал не более 12-17% его. При недостатке беляка слабая его добыча велась попутно с более активным промыслом других пушных видов, а при «урожае» последних заячий промысел и вовсе прекращали.
Согласно анкетному опросу, проведенному в конце XIX в., заяц-беляк оказался главным объектом промысла в северных губерниях европейской России, Оренбургской губернии, северной части Западной Сибири, Туруханского края и Якутии. Еще в начале столетия через Ирбитскую и Нижегородскую ярмарки ежегодно проходило в среднем 1,0-3,3 млн шкурок беляка, по цене от 7 до 34 копеек. Шкурки закупались владельцами меховых фабрик, некоторые славились исключительно высоким качеством выделки и нарядностью недорогих изделий из заячьего меха. Нередко на одну фабрику работало несколько артелей ремесленников, живших по окрестным деревням и на дому занимавшихся первичной обработкой сырья (а то и добычей его). Меховым кустарным промыслом до революции по России кормилось много сел. Белые шубки, шапочки, муфты из зимнего беляка в своем натуральном виде поступали к покупателю из небольших мехопошивочных мастерских. На крупных фабриках вся заячья пушнина, и беляка, и русака, подвергалась более тщательной обработке и окрашиванию. Лишь шкурки беляков первого сорта, с чисто белой подпушью использовали в естественном цвете. Остальные разрезали на хребтовую и брюшную части, из которых первую стригли и красили под нутрию или бобра, из другой, более пушистой, подкрашенной под голубого песца, шили пышные воротники, горжетки. Из шкурок беляка вырабатывали до 12 различных сортов меха, имитирующих меха более ценных пушных зверей. Остриженный же волос шел на изготовление лучшего фетра.
Согласно давним стандартам на пушнину заяц-беляк разбивался на десять кряжей, с 1931 же г. - на четыре (Уральский, Северный, Центральный и Сибирский). Отличия кряжей заключаются в густоте и высоте пуха, его цвета, высоте и шелковистости остевого волоса. Немалое значение придается и состоянию мездры. У лучшего кряжа, Уральского, мездра отличается плотностью и жирностью, что увеличивает носкость изделия. У сибирского, наиболее многочисленного, но наименее ценного зайца, мездра сухая и тонкая. Партия в тысячу шкурок такого зайца даже массой почти вдвое уступает партии шкурок лучшего кряжа.
Сорта же шкурок в пределах каждого кряжа определялись временем добычи зайца. Так, первым сортом шли полноволосые зимние шкурки, вторым - позднеосенние, третьим - раннеосенние, большая часть которых шла на изготовление фетра (поярка).
До революции шкурки зайца-беляка продавались и за границу, главным образом в невыделанном виде. Еще в середине минувшего века пушистые партии белоснежных шкурок беляка украшали Международные пушные аукционы, регулярно проводившиеся в Ленинграде.
Ощущавшееся уже в конце XIX в. истощение ресурсов охотничьих животных в европейской части России вынудило принять меры по регулированию охоты. Однако по требованию департаментов сельского и лесного хозяйства охота на зайцев (и на кабана) осталась неограниченной. Постепенное освоение людьми коренных мест обитания беляка, вырубание припойменных лесов в Средней России, а в советский период устройство крупных водохранилищ, расширение колхозных и совхозных пахотных земель привели к постепенному сокращению беляка в пушных заготовках европейской части страны. Еще в 20-30-е гг. XX в. он составлял на этой территории более 65 % общего числа заготавливаемых заячьих шкурок, с колебаниями от 1 млн до 7 млн за сезон. Учитывая и тогда уже большой процент оседания шкурок беляка у населения, можно считать, что в действительности в хорошие годы заготавливали не менее 10 млн шкурок этого зайца.
В 1932 г. число кряжей зайца-русака с шести было сокращено до четырех (Мензелинский, Центральный, Юго-Восточный, Южный). Наиболее пушистый, густоволосый и светлый зимний мех русака добывали по Среднему Поволжью. Южный же заяц с самым редким пухом, низкой остью и почти не светлеющий к зиме, поставлялся из Закавказья и Дагестана.
С 1935 г. и до последнего времени в Центральном регионе, главным образом по причине несдавания здесь белячьих шкурок, возрастало относительное значение русака как пушного вида - в 60-е гг. объем заготовленных шкурок этого зайца уже составлял более 70%.
В целом же по стране из-за все еще мало затронутой цивилизацией природы Восточной Сибири и Якутии и прямой потребности местного населения беляк продолжал главенствовать в заготовках над русаком вплоть до своего (якутского) пика численности в 1966 г. В Сибирском крае заготовки пушнины, в том числе и зайца-беляка, производили четыре организации под контролем Комитета заготовок - Союззаготпушнины. С территории Центральной и Вилюйской групп районов Якутии, занимающих всего около 14 % ее площади, поставлялось до 85% всех заготовляемых в этой республике шкурок зайца.
После спада численности якутского беляка размер заготовок шкурок беляка и русака в целом по РСФСР примерно сравнялся, однако на значительно более низком уровне, в пределах всего лишь нескольких сотен тысяч штук вместо обычных 2 млн (и до 5 - в годы пика) белячьих и 1 млн русачьих шкурок. Надо сказать, что даже этот миллион шкурок обошелся тогда русаку недешево, ценою жесткого переопромышления его поголовья. Тем не менее в пушной торговле тех лет оба зайца стояли почти наравне с самым опромышляемым в нашей стране пушным зверьком - белкой и занимали одно из первых мест. Продолжавшийся спад заготовок в конце 90-х, благоприятных для обоих видов лет, составлял 600 тыс. шкурок беляка и 450 тыс. - русака, в годы же спада численности этих зайцев - вдвое меньше.
Стойкое снижение заготовок заячьей пушнины было вызвано не только общим сокращением поголовья зайцев - беляка и особенно русака.
Угасание пушного промысла естественно началось с падения цен на наиболее дешевые и не находящие сбыта за рубежом шкурки, а позднее и с отказа от приема их заготконторами, что исключило из длинного списка пушных видов животных очень многих «поставщиков» дешевого, но вполне хорошего меха.
Низкая стоимость заячьих шкурок (в 1983 г. шкурка беляка стоила 4 рубля, шкурка русака - несколько дешевле) постепенно приводила к оседанию этих шкурок у охотников. Если еще в 20-е гг. оседание составляло около 10 %, то уже в начале 80-х гг. достигало 80 %. И никакие последующие небольшие пересмотры цен (до 10 рублей за шкурку беляка) не соблазнили охотника-любителя (и множество вчерашних промысловиков) на сдачу шкурок с трофеев своих охот. Кроме того, процедура обработки, доставки шкурок и их сдачи на приемном пункте все чаще оборачивалась невыгодной для непрофессионалов (какими стало большинство охотников-зайчатников) потерей времени. Хорошо, если у некоторых из них, сохранивших хозяйственную жилку, хватало терпения обработать заячьи шкурки себе на «полевое» одеяло или теплый лечебный жилет. Тем не менее с возобновлением в стране рыночных отношений несколько активизировалась и сдача охотниками заячьих шкурок частным мехообрабатывающим предприятиям через появляющихся в различных охотничьих организациях посредников. Цена невыделанной заячьей шкурки (первого сорта) так и не превысила десятирублевого рубежа.
Таким образом, современность продолжает ограничивать многостороннюю ценность зайцев их кулинарными достоинствами и немеркнущей значимостью в спортивной охоте.