Главная Охота Статьи про охоту Заячий промысел в пушном хозяйстве

Заячий промысел в пушном хозяйстве

Охота - Статьи про охоту

( 1 Голос )

Автор: McHunter

С развитем пушного промысла как хозяйственной отрасли возрастала и ценность зайцев как «поставщи­ков» красивой, теплой, довольно ноской и дешевой шкурки. Для охотников, издавна использовавших по­мимо тушки и шкурку зайца в основном для домаш­них нужд, появился сильный стимул для ее продажи. Гарантией выгодности сделки являлись относительная массовость этого зверя и возможность его добычи в больших количествах.

Основным объектом заячьего промысла на терри­тории Российской империи являлся, конечно, беляк, как вид наиболее многочисленный и к тому же тесно связанный с укладом не столько русских промышля­ющих охотой крестьян, сколько многих населяющих огромную Сибирь коренных народов.

Практичность изобретенных ими и употребляв­шихся с древнейших времен самоловов позволила этим дожить до наших времен в почти неизменен­ном виде. С прежним успехом используются они и современными охотниками северных регионов, осо­бенно Сибири и Якутии. Так, до недавнего еще вре­мени шкурки беляка, поступавшие в Заготконтору, добывались почти исключительно самоловами, ус­танавливаемыми в период полной спелости заячье­го меха (в отличие от сроков ружейной и псовой охот). Наиболее древними самоловами можно счи­тать петли и пасти, пружки и ловчие ямы. Позднее к ним добавились самострелы и, в последнюю оче­редь, капканы. В настоящее время некоторые виды самоловов запрещены законом, как, например, са­мострелы и ямы, опасные для людей. Обществен­ное порицание своей негуманностью получает и кап­канный промысел животных. К слову, многие мест­ные охотники недолюбливают капканы на зайца, утверждая, что у долго бьющихся в них зверьков ухудшается вкус мяса. А сама сложность их установ­ки не всегда окупается.

Петельный лов как был, так и остался наиболее распространенным способом добычи зайца на Севе­ре (с заменой прежнего конского волоса проволокой).

Петли устанавливают в период глубокоснежья на тро­пах и заячьих лазах. Характерное для Якутии при­способление - петля с очепом (балансирующей жер­дью), как одиночная, так и с направляющими ход зайца загородками. При срабатывании очепа вздер­нутый кверху заяц меньше бьется и достаточно за­щищен от повреждения мелкими хищниками. В се­верных областях европейской части России по тако­му же принципу устраиваются випы и перевесы, а то и пружки. При последнем способе попавший в пет­лю заяц вздергивается не тяжестью комля жерди, а ее гибкостью; толстый же конец не служит противо­весом, а прочно втыкается в снег; сам же очеп пере­гибают через развилку.

Пасти могут устанавливаться в местах жировки зайцев. Обычной приманкой служит ивовая веточка, перекусывая которую, заяц освобождает гнет. Пример­но так же работают и слопцы. Очень солидным со­оружением смотрится загородь до полутора - двух километров длиною и более полуметра высотой (обыч­но перегораживающая доступ к изолированному лес­ному массиву, либо, устанавливаемая внутри него, - к лесной опушке). В такой изгороди устраивают мно­жество проходов с пастями, направленными в разные стороны.

Капканы, пришедшие на смену заячьим самоловам от охотников-соболятников, далеко не сразу (и не по­всюду) заслужили свою последующую популярность среди местного населения. Однако с постепенным раз­валом общинных способов охоты и угасанием кустар­ных промыслов изготовление и установка громоздких самоловов постепенно превратились в тормоз для раз­вития самостоятельного дела отдельной артели и тем более охотника-одиночки. Современные капканы (обычно второго или третьего номера) устанавливают способами «в след» и «под след». Оба способа требу­ют тщательности подготовки самих капканов, их на- сторожки и маскировки. Под снегом скрывают и вер­тлюг, и цепочку.

Из активных способов промысловой охоты наибо­лее добычливым был и остался загон зайцев в рас­ставленные сети, достигавшие иногда многих десят­ков метров длины. Беляков отлавливали и тропинка­ми - небольшими сетками, устанавливавшимися на зимних кормовых тропах этого зайца. Однако в на­стоящее время сетевой отлов зайцев практикуют толь­ко живоотловом зверьков в охотхозяйственных целях.

Всплески численности зайцев, особенно беляка, в основных очагах их распространения, бывали настоль­ко высокими, что и самый энергичный отлов не был способен затормозить рост массы расплодившихся животных, стремящийся к своему апогею. Зато во вре­мена спада численности этого зверька промысел, ос­таваясь еще какое-то время интенсивным, превращал­ся в один из факторов-ускорителей этого процесса. Когда добыча зайцев становилась слишком трудоем­кой и невыгодной, промысловики переключались на другие виды пушных животных. В течение календар­ного года у охотничьих народов Зауралья существо­вал строгий регламент охоты на зайца - не только по срокам, но и по методам ее ведения. Так, период про­мысла классического якутского беляка и до последне­го времени делится на осенний и зимний (собствен­но промысловый) этапы. Короткий осенний период в основном предназначен для удовлетворения потреб­ностей населения. В это время применяют всевозмож­ные активные способы охоты, главным образом кол­лективные - загоном, цепью (реже - травлю соба­кой, охоту верхом, стрельбу в узерку, тропление). За­гонные охоты начинают со времени поспевания шкур­ки; проводимые в годы высокой численности зайца, они обычно очень добычливы (одна такая охота обес­печивала ее участнику до десяти зайцев). Шкурки пос­ле всех этих охот не сдавались, шли на местные нуж­ды, тем более что бывали поврежденными.

В течение промыслового этапа переходили на спо­собы, максимально сохранявшие целость шкурки, т.е. на самоловно-капканные, вполне оправдывавшиеся в периоды высокой плотности заячьего поголовья.

В годы низкой численности зайца и осенью, и зи­мой активные способы его добычи не применяли. В зимний сезон его кое-где добывали самоловами, сда­вая шкурки в заготовительные организации. Поскольку способы охоты применялись сплошь пассивные, то добыча, попадавшая в самоловы, соответствовала на­личной численности заячьего поголовья. Промысло­вого «давления» на популяцию в такие годы не про­исходило, тем более - перепромысла. По расчетам, в годы заячьего обилия в среднем добывали около 30% поголовья, в неурожайные же годы промысел изымал не более 12-17% его. При недостатке беляка слабая его добыча велась попутно с более активным промыс­лом других пушных видов, а при «урожае» последних заячий промысел и вовсе прекращали.

Согласно анкетному опросу, проведенному в конце XIX  в., заяц-беляк оказался главным объектом про­мысла в северных губерниях европейской России, Оренбургской губернии, северной части Западной Си­бири, Туруханского края и Якутии. Еще в начале столетия через Ирбитскую и Нижегородскую яр­марки ежегодно проходило в среднем 1,0-3,3 млн шкурок беляка, по цене от 7 до 34 копеек. Шкурки за­купались владельцами меховых фабрик, некоторые славились исключительно высоким качеством выдел­ки и нарядностью недорогих изделий из заячьего меха. Нередко на одну фабрику работало несколько артелей ремесленников, живших по окрестным дерев­ням и на дому занимавшихся первичной обработкой сырья (а то и добычей его). Меховым кустарным про­мыслом до революции по России кормилось много сел. Белые шубки, шапочки, муфты из зимнего беляка в своем натуральном виде поступали к покупателю из небольших мехопошивочных мастерских. На крупных фабриках вся заячья пушнина, и беляка, и русака, под­вергалась более тщательной обработке и окрашиванию. Лишь шкурки беляков первого сорта, с чисто белой подпушью использовали в естественном цвете. Осталь­ные разрезали на хребтовую и брюшную части, из ко­торых первую стригли и красили под нутрию или боб­ра, из другой, более пушистой, подкрашенной под го­лубого песца, шили пышные воротники, горжетки. Из шкурок беляка вырабатывали до 12 различных сортов меха, имитирующих меха более ценных пушных зве­рей. Остриженный же волос шел на изготовление луч­шего фетра.

Согласно давним стандартам на пушнину заяц-бе­ляк разбивался на десять кряжей, с 1931 же г. - на четыре (Уральский, Северный, Центральный и Сибир­ский). Отличия кряжей заключаются в густоте и вы­соте пуха, его цвета, высоте и шелковистости остевого волоса. Немалое значение придается и состоянию мез­дры. У лучшего кряжа, Уральского, мездра отличается плотностью и жирностью, что увеличивает носкость изделия. У сибирского, наиболее многочисленного, но наименее ценного зайца, мездра сухая и тонкая. Партия в тысячу шкурок такого зайца даже массой почти вдвое уступает партии шкурок лучшего кряжа.

Сорта же шкурок в пределах каждого кряжа опре­делялись временем добычи зайца. Так, первым сор­том шли полноволосые зимние шкурки, вторым - позднеосенние, третьим - раннеосенние, большая часть которых шла на изготовление фетра (поярка).

До революции шкурки зайца-беляка продавались и за границу, главным образом в невыделанном виде. Еще в середине минувшего века пушистые партии белоснежных шкурок беляка украшали Международ­ные пушные аукционы, регулярно проводившиеся в Ленинграде.

Ощущавшееся уже в конце XIX в. истощение ре­сурсов охотничьих животных в европейской части России вынудило принять меры по регулированию охоты. Однако по требованию департаментов сель­ского и лесного хозяйства охота на зайцев (и на ка­бана) осталась неограниченной. Постепенное осво­ение людьми коренных мест обитания беляка, вы­рубание припойменных лесов в Средней России, а в советский период устройство крупных водохрани­лищ, расширение колхозных и совхозных пахотных земель привели к постепенному сокращению беля­ка в пушных заготовках европейской части страны. Еще в 20-30-е гг. XX в. он составлял на этой тер­ритории более 65 % общего числа заготавливаемых заячьих шкурок, с колебаниями от 1 млн до 7 млн за сезон. Учитывая и тогда уже большой процент оседания шкурок беляка у населения, можно счи­тать, что в действительности в хорошие годы заго­тавливали не менее 10 млн шкурок этого зайца.

В 1932 г. число кряжей зайца-русака с шести было сокращено до четырех (Мензелинский, Центральный, Юго-Восточный, Южный). Наиболее пушистый, гус­товолосый и светлый зимний мех русака добывали по Среднему Поволжью. Южный же заяц с самым ред­ким пухом, низкой остью и почти не светлеющий к зиме, поставлялся из Закавказья и Дагестана.

С 1935 г. и до последнего времени в Центральном регионе, главным образом по причине несдавания здесь белячьих шкурок, возрастало относительное значение русака как пушного вида - в 60-е гг. объем заготов­ленных шкурок этого зайца уже составлял более 70%.

В целом же по стране из-за все еще мало затрону­той цивилизацией природы Восточной Сибири и Яку­тии и прямой потребности местного населения беляк продолжал главенствовать в заготовках над русаком вплоть до своего (якутского) пика численности в 1966 г. В Сибирском крае заготовки пушнины, в том числе и зайца-беляка, производили четыре организа­ции под контролем Комитета заготовок - Союззаготпушнины. С территории Центральной и Вилюйской групп районов Якутии, занимающих всего около 14 % ее площади, поставлялось до 85% всех заготовляемых в этой республике шкурок зайца.

После спада численности якутского беляка размер заготовок шкурок беляка и русака в целом по РСФСР примерно сравнялся, однако на значительно более низком уровне, в пределах всего лишь нескольких со­тен тысяч штук вместо обычных 2 млн (и до 5 - в годы пика) белячьих и 1 млн русачьих шкурок. Надо сказать, что даже этот миллион шкурок обошелся тог­да русаку недешево, ценою жесткого переопромышления его поголовья. Тем не менее в пушной торговле тех лет оба зайца стояли почти наравне с самым опромышляемым в нашей стране пушным зверьком - белкой и занимали одно из первых мест. Продолжав­шийся спад заготовок в конце 90-х, благоприятных для обоих видов лет, составлял 600 тыс. шкурок беляка и 450 тыс. - русака, в годы же спада численности этих зайцев - вдвое меньше.

Стойкое снижение заготовок заячьей пушнины было вызвано не только общим сокращением поголо­вья зайцев - беляка и особенно русака.

Угасание пушного промысла естественно началось с падения цен на наиболее дешевые и не находящие сбыта за рубежом шкурки, а позднее и с отказа от при­ема их заготконторами, что исключило из длинного списка пушных видов животных очень многих «по­ставщиков» дешевого, но вполне хорошего меха.

Низкая стоимость заячьих шкурок (в 1983 г. шкур­ка беляка стоила 4 рубля, шкурка русака - несколько дешевле) постепенно приводила к оседанию этих шку­рок у охотников. Если еще в 20-е гг. оседание состав­ляло около 10 %, то уже в начале 80-х гг. достигало 80 %. И никакие последующие небольшие пересмот­ры цен (до 10 рублей за шкурку беляка) не соблазни­ли охотника-любителя (и множество вчерашних про­мысловиков) на сдачу шкурок с трофеев своих охот. Кроме того, процедура обработки, доставки шкурок и их сдачи на приемном пункте все чаще оборачивалась невыгодной для непрофессионалов (какими стало большинство охотников-зайчатников) потерей време­ни. Хорошо, если у некоторых из них, сохранивших хозяйственную жилку, хватало терпения обработать заячьи шкурки себе на «полевое» одеяло или теплый лечебный жилет. Тем не менее с возобновлением в стране рыночных отношений несколько активизиро­валась и сдача охотниками заячьих шкурок частным мехообрабатывающим предприятиям через появляю­щихся в различных охотничьих организациях посред­ников. Цена невыделанной заячьей шкурки (первого сорта) так и не превысила десятирублевого рубежа.

Таким образом, современность продолжает ограни­чивать многостороннюю ценность зайцев их кулинар­ными достоинствами и немеркнущей значимостью в спортивной охоте.

 

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Последние комментарии

Наши партнеры: