Одежда и обувь

Охота - В помощь новичку

Не очень-то охотники уделяют внимание своей одежде. Им бы лишь «оружие в серебре». Не удивительно, если вспомнить, что даже ухоженный барин Стива Облонский - герой Толсто­го - не только не заботился об охотничьей одежде, но и считал такое отношение к ней особым шиком.

«Степан Аркадьич был одет в поршни и подвертки, в обо­рванные панталоны и короткое пальто. На голове была разва­лина какой-то шляпы, но ружье новой системы было игрушеч­ка, и ягдташ и патронташ, хотя истасканные, были наилучшей доброты. Васенька Весловский не понимал прежде этого на­стоящего охотничьего щегольства - быть в отрепках, но иметь охотничью снасть самого лучшего качества».

И это в то время, когда в Англии аристократ не выходил с ружьем иначе как в роскошном твидовом костюме и с гал­стуком или шейным платком. Надо только не забывать, что стрелял он, стоя на травке подстриженного газона, нагоняе­мых на него фазанов, а Облонский направлялся с пойнтером к болоту, в котором позднее его друг «насилу выдирает зап­летающиеся ноги из трясины». Условия охоты определяют одежду.

И до сих пор у нас некоторые считают, что сгодятся «от­репки», хотя условия изменились существенно. Правда, в пос­леднее время все больше наших охотников облачаются в ка­муфляжные костюмы с иголочки. Возможно, оно и ничего было бы, хотя специалисты не приветствуют такую расцветку и ма­териал охотничьей одежды, да есть еще одна беда: солдаты и милиционеры, охранники и просто «мордовороты» поголовно ходят в такой же «форме». Видно, оттого и на нашего брата подозрительно косится обыватель, тая про себя мысль, озву­ченную в конце XIX века поэтом П. Соколовым: Вся охота в том, Чтоб попестрее нарядиться,

Накренить шапочку с пером, Натыкать гильзы в патронташ. А сбоку девственный ягдташ...

Конечно, когда собирается чуть ли не «рота» охотни­ков, когда после стрельбы предполагаются ритуалы с вык­ладыванием добычи, игрой на валторнах, поднятыми бока­лами, то неплохо видеть всех в одном строю, одетыми в почти одинаковые куртки и шляпы, отмеченные значками и перыш­ками.

Но когда один выходишь в поля, без всего этого легко обойтись. С другой стороны, ни к чему и «отрепки», хотя бы потому, что в ответственный момент зацепишься прорехой за сучок и треском ткани распугаешь всю дичь. И в этом случае одежда должна быть не броская, удобная, без лишних «наво­ротов», но со специальными карманами и всякими застежка­ми. В первые можно положить много мелочей вплоть до пат­ронов; вторые помогут лучше укрыться от ветра, удобнее нести рюкзак, а то и ружье. Правда, и теперь вовсе не обязательно «все свое носить с собой». Отец Бунина потому вышел в од­ной косоворотке, что стоял жаркий день, охотились они не­далеко от дома на перепелов с легавой, для чего были у него пояс с патронташем и ягдташ, а больше ничего и не надо.

Для других выходов, особенно если они случаются часто, понадобится более капитальная одежда. Например, А. Черка­сов рассказал, как в те же времена он одевался в Сибири, где ему приходилось много ездить и охотиться.

«Зимой я носил плисовые шаровары, ситцевые рубашки, жилет с внутренними карманами для казенных денег, фланеле­вую блузу, толстые крестьянские чулки, козьи унты (теплые мягкие сапоги), нагольный продымленный козляк, теплую ры­сью шапку - чебак и простые половинчатые (замша, лосина) рукавицы с варежками...»

Нечего сказать, минимум одежды подходящий, благо из натуральных материалов, которые и телу приятны, и греют хорошо, и испарину пропускают. Стоит обратить внимание на жилет, ставший столь популярным в наше время. Нам «ка­зенных денег» возить не надо, но и свои удобно положить в один из многочисленных кармашков жилета, в другой - клю­чи, в третий - документы. Ныне без трех-четырех билетиков с ружьем нигде не покажешься - карман нужен и для них. И все эти вещи не потеряются, закрытые замочками или «ли­пучками». Жилет удобен еще и тем, что его надеваешь как единое хранилище всего необходимого - и в спешке ничего не забудешь.

Головной убор - важнейшая часть экипировки. Это и глав­ная отличительная деталь, на которую, по примеру военных, можно поместить какую-нибудь эмблему; и защита от холо­да, солнца дождя. От последнего неплохо прикрывает голову со всех сторон неказистая с виду охотничья шляпа с неширо­кими полями. Они же прикрывают глаза от солнца, хотя ко­зырек кепки для этой цели удобнее. Это простейшее приспо­собление иногда буквально выручает, когда приходится смотреть навстречу солнцу. Вопреки распространенному мне­нию, что голову нужно держать в холоде, порой после долгого нахождения на холодном ветру, голова может разболеться - весь день будет испорчен. Подходящая шапка спасет от такой неприятности.

В наступившем тысячелетии наверняка термобелье, ком­бинезоны из материалов с мембранным эффектом заменят все нынешние бушлаты, телогрейки, штормовки, куртки, которые носили мы. Хочется только, чтобы технологи добились от этих изделий и других свойств, помимо легкости, низкой теплопро­водности, способности пропускать испарину. Угольки от кос­тра не должны мгновенно дырявить их. Отблески, в том числе и не только в видимой нами части спектра, не должны появ­ляться на них в лучах солнца и луны. Не хотелось бы слышать ни малейшего, тем более «жестяного» или «пластмассового», шелеста при ходьбе в такой одежде. Хотелось бы, чтобы «лас­ково» отзывался материал на прикосновение руки. Не настоль­ко эти недостатки будут мешать самой охоте напрямую, но раздражать самого охотника будут изрядно. Надо сказать, что материалы со всеми этими свойствами уже есть, нужно только уметь выбрать более подходящие для себя.

Пока же многие специалисты склоняются к мысли, что нет ничего лучше костюма «из грубого шерстяного сукна», кото­рое долго не намокает, быстро сохнет, хорошо «дышит», а если и издает звуки при ходьбе по траве и кустарнику, то они есте­ственны и приятны уху человека и животного.

О меховой зимней одежде говорить не приходится: для большинства охотников по той или иной причине она недо­ступна. Но они могут все же воспользоваться добрым сове­том читателя, помещенном в одном из старых журналов. Он рекомендовал каждому пошить безрукавку из заячьих шку­рок, известных как своей непрочностью, так и теплотой и лег­костью. Такую можно «поддеть» под самую легкую курточ­ку и прекрасно чувствовать себя морозным днем на ходовой охоте.

Последняя предъявляет главные требования к обуви. Ис­пытанные веками валенки, в которых не замерзнешь зимой и в засидке, все же уступают свои позиции. Старинные «самока­танные» теперь не найдешь, а фабричные очень жесткие - не гнущиеся и тяжелые, а влагу все равно пропускают - в мокрые зимы тем более не годятся. Как ни проклинают «резину» все, кому подолгу приходится носить обувь из нее, пока что этот материал почти не сдает своих позиций. Мало того, с разными утеплительными вставками, резиновая и пластиковая обувь зимой пришла на смену кожаной и войлочной. Впрочем, она удобна, да и лучшие ее образцы сделаны из натурального ка­учука, вспененного полиуретана или других новейших плас­тиков. Но все же материал «не дышит» - накапливает внутри влагу. Впрочем, толстые войлочные стельки достаточно хо­рошо ее впитывают. Кстати, даже в унты, сделанные из меха, к примеру, собачьего или волчьего, опытные таежники все­гда клали стельки, но не войлочные, а из распушенной осо­бой осоки, стружки или конского волоса, чтобы «нога не на­миналась и не сырела». О незаменимости знаменитой «теплой травы» писал знаменитый исследователь Арктики Нансен.

«Лапландские каньги мы сначала выстилали сухой осокой, которой у нас был взят с собой порядочный запас, она незаме­нима для стелек. Надев выстланные ею башмаки на босую ногу по-лапландски, сохраняешь ноги сухими и теплыми т. к. осока впитывает в себя всю влагу. Вечером отсыревшую траву надо вынуть из обуви, хорошенько растрепать, чтобы она не слежа­лась, и положить на ночь себе за пазуху... Мало-помалу сухие стебли этой травы с метелками на концах перетираются, и по­этому в длительное путешествие осоки следует брать с собой изрядный запас...»

Можно только восхищаться первопроходцами, которые умели правильно выбрать обувь в то время, когда основным транспортом были собственные ноги.

Летом, думаю, ходить по полями и высохшим болотам лучше всего в офицерских хромовых сапогах. Если надеть их на холщовую портянку, ноги не будут потеть и перегреваться в самую сильную жару и будут надежно защищены от пыли и колючей стерни. Конечно, по топкому болоту в них ходить не станешь, но они не промокнут при недолгом переходе через мокрое место. К тому же, они легки, а с хорошей «профилакти­кой» на подошвах не скользят.

Специальные кожаные охотничьи сапоги в любую рас­путицу спасали наших дедов до появления резины. Для не­промокаемости их делали, вытягивая на колодке из одного куска кожи, а перед и после каждой охоты тщательно прома­зывали заячьей лапкой, обмакивая ее в горячую мазь, состоя­щую из ворвани, льняного масла, сала, воска и других компо­нентов. Куприн писал про такие, правда, «рыбачьи ужасные сапоги из конской кожи, весом по полпуду каждый и длиною до бедер».

Любопытно, что северные народы умели делать торбаса, швы которых не пропускали воду. Секрет был прост: нитки из сухожилий набухали и еще сильнее закупоривали отверстия от иглы.

Если все перечисленное из обуви подходит не только охот­никам, то прикопотки были изобретены или заимствованы у аборигенов сибиряками специально для охоты - никому дру­гому, кроме охотников, они не пригодятся. А. Черкасов в сво­их воспоминаниях упоминал, как ему вместе с товарищем при­ходилось «разуваться, надевать сверху мягких портянок тол­стые волосяные прикопотки». Он объяснял, что это «толстые волосяные чулки, в которых промышленники скрадывают зве­рей, то есть подкрадываются к ним на выстрел». Как видим, в любой другой обуви они опасались спугнуть осторожного зве­ря ее шумом или запахом.