Освещение

Охота - В помощь новичку

Современные охотники и рыболовы меньше всего боятся темноты. Всевозможные электрические фонарики и фонари позволяют прекрасно видеть и тропу в ночном лесу, и всю по­ляну на стоянке. Но, во-первых, от непредвиденных ситуаций не застрахован и самый экипированный человек, оказавшийся вдалеке от людей; во-вторых, среди нашего брата много ро­мантиков крайнего толка, которые не прочь вырваться на при­роду с минимумом снаряжения, чтобы вполне насладиться пер­вобытной жизнью.

Итальянский писатель и охотник А. Арлетти писал о себе и таких, как он: «Поэтому я весьма удивился, когда увидел, что он возвращается с какой-то птицей в руках. Значит, сбывается моя романтическая мечта, которую, впрочем, лелеет каждый европеец: «Жить лишь охотой и рыбной ловлей».

Для такой жизни противопоказаны не только микровол­новая печка и холодильник, но и электрические фонари. Чем же можно посветить ночью там, где не видно ни отблеска элек­трического огня, а темнота такая, что «хоть глаз выколи»? О костре, как прекрасном средстве борьбы с мраком, уже гово­рилось, но он все-таки редко разжигается только, чтобы «по­светить». Да его и не отнесешь за кустик, где рассыпалось со­держимое рюкзака. Кратковременно посветить, чтобы увидеть циферблат часов или компаса, карту, записку, наконец разбро­санные вокруг вещи, можно и спичкой, а романтики могут июльской ночью отыскать двух-трех светлячков и в их слабом голубоватом свете разглядеть стрелки старинных, не оборудо­ванных подсветкой часов.

Чтобы копаться в многочисленных вещах на привале не­долгого света спички явно не хватит. Со спичками далеко не пройдешь по полузнакомой тропе, выбираясь к лагерю или «к людям». Тут нужно освещение более сильное и надежное, ко­нечно, если вообще требуется тащиться куда-то в темноте. По­мню всего лишь один похожий случай, когда понадобилось идти за машиной, чтобы отвезти неудачно упавшего человека. Правда, и тогда не пришлось ничего выдумывать: и сквозь кро­ны деревьев неплохо подсвечивала луна.

Начать можно с факела, очень полюбившегося кинорежис­серам, которые в исторических фильмах зажигают и развеши­вают их на стенах где надо и не надо, но никогда не показыва­ют, как же в них поддерживать длительное время огонь.

Факел использовался по назначению и в двадцатом веке. В пример можно привести слова Джимма Корбетта, рассказы­вающего о жителях отдаленных уголков Индии.

«Факелы из смолистых сосновых лучин длиной от две­надцати до восемнадцати дюймов ярко горят и являются един­ственным видом освещения, какое знают в глухих деревнях Кумаона».

Можно напомнить, что именно в этой индийской провин­ции водились тигры-людоеды, а местные крестьяне с таким ос­вещением отправлялись в темноте встречать охотника после выстрелов по такому зверю.

Корбетту вторит Георг Даль, рассказывая, как выходят на охоту ночью южноамериканские индейцы.

«...Факел, сделанный из сухого луба и кантурона - твер­дой черной смолы из гнезда диких пчел. Когда он горит, от него распространяется своеобразный приятный запах и много белого дыма. Но главное, он светит достаточно ярко, чтобы можно было различить тропу».

Понятно, что хороший «долгоиграющий» факел, тем бо­лее из натуральных лесных материалов, без применения синте­тических горючих веществ, сделать далеко не просто. Вот как, по словам А. Черкасова, изготовляли их в Сибири для охоты на ночующих в лунках тетеревов: «Зажигают факелы, которые заранее приготовляют из сухого смолья (толстые лучины из сосновых смолистых пней), старых смоляных бочек или из свер­нутого в трубки береста...»

Аксаков и Сабанеев оставили потомкам описания ночно­го лучения рыбы. Способ ловли назван так потому, что рыбу, хорошо видную в луче света, кололи острогой. Уже в конце XIX начинали пробовать применять электрическое освещение, но, конечно же, в основном на носу лодки горел костерок, а для максимальной яркости пламени в нем жгли смолье - щеп­ки, наколотые из смолистого соснового пня, или березовую лучину, бересту. К сожалению, нынче нет надобности в источ­никах света для целей добычи животных: такие способы добы­чи запрещены по причине изрядного оскудения лесов и вод.

Но без них не обойтись в избушке, балагане, палатке. Са­мый примитивный светильник - горящая щепка, которая имеет свое особенное название, связанное со светом, лучом. Узбекс­кий правитель и писатель средневековья Бабур, пребывая в Аф­ганистане, отметил: «У жителей этой горной страны все светиль­ники - из пинии; она горит как свеча. Это весьма удивительно...»

Наши предки жили и работали при свете березовой лучи­ны. Именно длинные широкие лучины, нащепленные из это­го дерева, давали самое лучшее пламя. Свидетельствует Ак­саков: «... лучина вместо свечи, ущемленная в так называемый светец, который есть не что иное, как железная полоска, раз­рубленная сверху натрое и воткнутая в деревянную палочку с подножкой».

С непривычки придется долго повозиться, прежде чем научишься хотя бы полчаса светить лучиной, заменяя одну другой.

Изрядно усовершенствованный длительный источник све­та - это какая-нибудь плошка с жиром, маслом и фитильком в виде жгутика из мха или травяных волокон. Подобная «коп­тилка», «неугасимая лампада», заправленная и более «цивили­зованным» керосином, долго будет хранить язычок пламени, дающий скудный свет. Такой «жирник» служил не только ис­точником света, но и тепла для чукчей, защищенных от мороза и ветра пологом из оленьего меха, поставленным в яранге.

Свечу же можно считать вообще величайшим изобретени­ем человечества. Много ценного написано при ее свете. Имея кусок пчелиного воска и толстую хлопчатобумажную нитку, за несколько минут можно скатать простейшую свечку, кото­рая будет не только светить, но и порадует прекрасным арома­том плавящегося воска. Ровное объемное пламя свечи легко получить в лесу, только просуществует оно очень недолго. Для этого нужно взять ядро лесного ореха, очистить его от шкурки и поджечь. С другим так поступить вряд ли захочется: слиш­ком он вкусен, чтобы сжигать его.

Все упомянутые стационарные источники света горят ис­ключительно в закрытых помещениях, потому что малейший ветерок поиграет секунду-другую с язычком пламени и оста­вит после него тонкую струйку белого дыма. Керосиновый фонарь, знаменитая «летуча мышь», лишен этого недостатка. Им можно призывно махать человеку на ветру, и он не погас­нет. Есть что-то привлекательное и в его архаичной конст­рукции.

Свет в ночи привлекает не только человека и ночных мо­тыльков. Ученые утверждают, что звери, в том числе и хищ­ные, не только не боятся яркого огня, но он даже привлекает их. Тем более летят на свет птицы.

Черкасов описал, как в летнюю ночь со всех сторон стали слетаться перепелки на огромное зарево пожара, случившего­ся в тогда еще деревянном Барнауле. Они «тряслись над пожа­ром, но, охваченные высоко взвивавшимся огнем, точно свер­тывались в комочки на воздухе и падали в пожарище».

Он же писал: «Однажды, когда я ночевал на охоте в опуш­ке леса, к нам ночью прилетел на огонь выпь, сшиб с тагана небольшой медный чайник и был пойман тут же конюхом...»

Великое дело - свет, зажженный в непроглядной темноте, но не стоит забывать, что ночь над землей не бывает абсолют­ной: хотя бы только звезды светят сквозь тучи, но и тогда чело­веческий глаз различит кое-какие контуры. А во многих случа­ях полумрак ночи не хочется и губить светом: настолько он хорош, настолько хорошо отдыхать в нем, размышлять, меч­тать. Так что всегда стоит подумать, прежде чем слепить себя и все живое вокруг мощным источником света. Еще никто ни­когда не говорил про загрязнение окружающей среды светом, зато немало говорено о излишней насыщенности вокруг нас электромагнитного излучения другой части спектра. Не исклю­чено, что когда-нибудь начнут бороться и с избытком искусст­венного света.

И все же захватить с собой, к примеру, на тягу хороший электрический фонарь или карманный фонарик никогда не помешает. Он поможет не только найти сбитого вальдшнепа, но и сохранить глаз, который очень легко повредить о любой сучок, возвращаясь в наступившей темноте из леса.